Все статьи на QRZ.RU Экспорт статей с сервера QRZ.RU Все статьи
категории "DX-экспедиции"
Статья взята с сайта RRC с разрешения автора
Полярный дневник
ТРЕТЬЯ СЕРИЯ
Борис Мамлин,
шеф-редактор продюсерского центра LBL-Сибирь,
журналист и участник полярной высокоширотной
кинорадиоэкспедиции "Затерянные острова".
Идем с Чуковым на поиски местных досок. Чуть поодаль замечаем автоматическую метеостанцию - металлический ящик размером с большой советский цветной телевизор, над ним рогатина высотой метра два с вертушкой на одном роге и флюгером на другом. Заменяет геройский труд метеорологов, передает данные о скорости и направлении ветра на спутник.
Семеныч - опытный полярник. Семеныч говорит, чтобы близко к этой штуковине лучше не подходить. Радиация, однако. Батарейки, которая питает рогатину, хватает лет на десять. Россия - щедрая душа! Радиоактивных элементов у нас - завались, и территорий в Арктике, еще не очень загаженных, ой как много.
Подумаешь - водородную бомбу взорвали пару-тройку раз на Новой земле, так что олени там рождаются лысые, а так - Арктика большая...
Хотя с другой стороны непонятно, кто вредит больше - ядренная батарейка или же полнокровная полярная станция...
В Антарктиде, на Пэтриот-Хиллз, мы тоже видели похожую автоматическую станцию. Только вместо зловредной батарейки - батарея солнечная...
С первых же часов на острове Ушакова начинаю понимать и уважать философический настрой коренных народов Севера, широту и неторопливость их мысли. Быстрые телодвижения и энергичный труд в полярных широтах противопоказаны - потратишь энергию, взмокнешь - быстрее замерзнешь. Торопиться некуда. Никто тебе сюда не позвонит в назначенный час, никто не ждет тебя, как договаривались, никому ничего от тебя не надо к сегодняшнему числу...
Поэтому что бы мы ни делаем - движения наши плавны и неторопливы, и мысли такие же, гораздо длиннее домашних и обо всем, что видим.
Туалет водружен, палатка обложена кирпичами, антенна установлена, паяльные лампы уже шипят, не желая гореть - оказывается, бывалые полярники купили их в Москве и даже не удосужились проверить - в общем, все как положено. Разбираем пиротехнику и строимся на подъем государственного флага.
Впервые в истории острова Ушакова поднимаем на нем российский триколор - станцию закрыли еще при советской власти. Запускаем ракеты и стреляем в воздух. После длинного перелета и установки лагеря, голодные и уставшие дико радуемся непонятно чему в закатном свете солнца - местное время около трех часов ночи, но здесь уже полярный день и ночью светло так же, как летом в нормальных местах часов в десять.
Ветер стихает и устанавливается тишь да гладь. Но это ненадолго - через паузу начинает дуть в противоположном направлении. И так всю жизнь. Идем в палатку - радиолюбителям не терпится. Трансивер и усилитель укутаны свитерами, шарфами и непонятно чем еще и похожи на пленных немцев - температура в нашей "анаконде" от уличной не отличается, мороз градусов эдак двадцать пять. Валера Сушков (RW3GW) усаживается перед ультрасовременным передатчиком и пытается разглядеть его красивую разноцветную цифровую шкалу настройки. Занятие неблагодарное, так как отмороженная шкала почти не светится и разглядеть на ней что-либо практически невозможно. Общими усилиями - одни создают темноту вокруг шкалы, другие крутят какие-то ручки и жмут кнопки - настраиваются на частоты. И вот он - торжественный момент радиооткрытия:
- Radio Italy Zero Bravo, Роман Иван Нулевой Борис. Вдумчивый читатель, ты наверняка заметил, что первые буквы в английском и русском потоке словесности совпадают, а zero в английском и есть ноль по-русски. Это удивительное открытие приблизило тебя к пониманию того, что собственно, и составляет основное содержание радиоспорта. RI0B - позывной нашего острова.
Клубы пара вырываются из Валериных недр, он медленно вращает ручку настройки и все твердит про радио, Италию, зеро и браво с Романом, Иваном и нулевым Борисом. Продолжается это недолго - среди хрипа, шипения и писка слышится нечто членораздельное. Я не в состоянии ничего разобрать, а Юра Заруба кричит:
- Вайгач! Полярный остров Вайгач!
Оказывается, первую связь мы установили с братьями по разуму, которых так же как и нас занесло в Арктику, только значительно западнее. Еще один красивый разворот в нашей истории. Далее следует короткий обмен любезностями - а как нам приятно, что первое QSO, или сеанс связи по-русски, состоялось именно с вами, да как это символично - острова в эфире и так далее.
Снято! Хороший ключевой момент для будущего фильма. А самое главное, что "гухор" (вы еще не забыли что это?) похоже, миновал - прохождение радиосигнала хоть и не очень хорошее, но все же имеет место быть, и все сомнения и разочарования после первой неудачи сменяются ярко выраженным оптимизмом главного оптимиста экспедиции и начальника радиостанции Юры Зарубы (UA9OBA). Оптимизму этому можно только позавидовать, наверное, он вырабатывается как минимум после шестидесяти двух радиоэкспедиций, в которых успел побывать наш герой.
Холодает, - сказывается усталость перелетов и ничегонеедение с самого утра. Чувства голода нет, но ультрасовременные мембранные ткани и испытанные в Антарктиде пуховик и многослойные канадские боты вдруг перестают работать, и замерзать начинаешь где-то изнутри. Верный признак того, что надо чего-нибудь съесть, иначе никакая одежда не спасёт. Как раз готова еда - гречневая каша с тушенкой, которую Женя Рассказов предусмотрительно и в количестве двух ящиков купил в Новосибирске - в памяти ещё сильны ощущения от растворимой лапши и дешевой салями, которую мы, мучаясь от изжоги и жажды, вынуждены были есть в Антарктиде. На этот раз Рассказов взял на себя нервную, но почетную миссию надзора за питанием экспедиции - под его неусыпным и дотошным оком кастрюли, в которых только что варилось мясо, тщательно мылись перед тем, как в них заваривался чай - несколько таких попыток были пресечены кинопродюсером жестоко и беспощадно. Пока мы ужинаем - или уже завтракаем? Работа в эфире не прекращается ни на секунду - Валеру удается оторвать от микрофона лишь когда каша перестала быть горячей. Народ пытается отметить. Густая ледяная водка медленно скользит по пищеводу и падает в желудок. Из спецэффектов - только неприятный холодок в желудке - греемся чаем с галетами и сгущенке, купленной все тем же предусмотрительным Рассказовым.
Укладываемся спать. Я привез с собой надувной матрац, суперсредство для сна на льду - снизу совсем не тянет холодом. Теперь самое неприятное - раздеться при резко отрицательной температуре в палатке и забиться в два накаленных морозом синтепоновых спальника. На правах бывалого демонстрирую этот подвиг Фрику и по ходу пугаю его - ни в коем случае не прячь, Андрюша, голову в спальник, иначе отсыреет спальник от твоего дыхания - совсем замерзнешь! Сырость, кстати, здесь весьма и весьма ощущается, все-таки остров этот не только в эфире, но и в океане. Через минуту лежания в спальнике головой наружу проклинаю всю полярную мудрость, прячусь в мешок с головой и тщательно заделываю все щели - только так можно согреться и уснуть.
Сквозь спальники слышу монотонное Radio Italy Zero Bravo, про Романов с нулевыми Борисами и думаю, засыпая о том, насколько же надо любить людей, радио и родину, чтобы приехать на остров Ушакова, засесть в палатке и без передышки на всех языках талдычить в микрофон три веселых буквы и одну цифру...
Уже сквозь сон слышу возбужденные голоса и крики "Ура" в исполнении Зарубы - случилось великое событие: на связь вышел из Лондона некто Роджер Баллистер(G3KMA), руководитель этой самой международной программы "Острова в Эфире" и после краткой беседы присвоил только что радиооткрытому острову сиречь нашему Ушакову, номер "Азия-156" на бурную радость мировой радиообщественности. Собственно, ради этого момента экспедиция и затевалась! Но в спальнике так тепло, а снаружи такой собачий колотун, что ничто на свете не заставит меня выбраться и запечатлеть этот момент на видео. За семь лет работы на телевидении, после Чечни, Дагестана, Ингушетии, Северного полюса и Антарктиды я смалодушничал в первый раз.
...Просыпаюсь первым. Мучат легкие угрызения совести. На часах пятнадцать местного. Значит проспали мы без малого полсуток. Что ж, на очень свежем воздухе... За трансивером в полубессознательном состоянии Саша Сухарев RO9O (RZ9OO). Он говорит с кем-то по-японски. Похоже, он не спал всю ночь. Чтобы хоть как-то успокоить совесть, беру камеру и снимаю спящий народ. С удивлением отмечаю, что пар поднимается только над Чуковым. Полуживой Сухарев говорит, что мы проспали самое интересное. Замечаю: могли бы и предупредить, что ожидается такое знаменательное событие, как хрип в наушниках из Лондона, мы спокойно дотерпели до него и сняли бы...
Да кто ж знал, не обижается Сухарев
Дык вот, сокрушаюсь я.
Народ зашевелился. Берем со всех клятвенные обещания чуть что звать нас, вдруг ещё кто-нибудь великий на связь выйдет, и отправляемся откапывать заметенные домики полярной станции.
Чуков и Слава добрались до входной двери. На ней тонкими белыми линиями довольно искусно изображен обнаженный женский силуэт. Обратная сторона полярной романтики. У дверной ручки хитренькая щеколда. Чуков рассказывает, как в восемьдесят четвертом, примерно в это же время года, когда они пешком пришли на остров и отдыхали в этом домике, на станцию пришли медведи. Семеныч вышел их фотографировать. Вокруг домика - сугробы, как сейчас, к двери ведет траншея, медведи медленно идут по ее краю к Семенычу. Семеныч медленно пятится по траншее к двери и снимает, в надежде на то, что дверь откроется под напором его спины. Не знал Семеныч про эту самую хитренькую щеколду...
Но когда в видоискателе фотоаппарата руководитель военно-туристической экспедиции увидел большой и черный медвежий нос, который уже обнюхивал объектив на предмет съедобности, образование, полученное в Академии бронетанковых войск позволило ему быстро разобраться с защелкой. Собственно поэтому Семеныч может сегодня предаться воспоминаниям. Но дверь не открывается и на этот раз. Прямо за дверью вырос здоровенный ледник. Видно, летом крыша где-то протекает, вода просачивается в коридор и замерзает. За десять лет в половину человеческого роста наморозило. Но нам туда надо позарез, запланирована работа в эфире из двух точек, за восемь дней пребывания на острове радистам надо успеть установить как можно больше связей.
Вторую точку решено развернуть в доме, он как раз стоит от палатки на расстоянии, достаточном для того, чтобы мощные сигналы не перекрывали друг друга (и могли спокойно разлетаться в разные стороны). Изрядно изловчившись можно пробраться в дом на четвереньках, что мы и делаем, прихватив мощный фонарь от видеокамеры. Лед заполнил весь предбанник. Проползаем дальше. Прямо по коридору - кухня, она же по советской традиции кают-компания. По правой стороне - две жилые комнаты, по левой - склад и хранилище метеорологических приборов. Такое чувство, что натурально попал в советское время. Все вещи здесь - книги, мебель, посуда и все остальное именно оттуда. Вот стопка "Науки и религии" восьмидесятых годов. На стенах над солдатскими койками - картинки из журналов того же времени. В комнатах светло - окна замело не сильно. А вот в кухне и складах полная темень. Луч света открывает нашим взорам то посылочный ящик с бильярдными шарами, то бобину кинопленки...
Все это действо очень напоминает погружение на затонувший корабль. Саша Сухарев (RO9O) находит журнал "Вокруг света" за девяностый год. Журнал как журнал - ирония в том, что на первой странице обложки - Владимир Семенович Чуков собственной персоной, запечатленный во время одной из своих арктических экспедиций! Мы с удовольствием снимаем, как он разглядывает себя и пытается вспомнить, когда это было. Еще один хороший кинематографический эпизод. Из темной кухни попадаем в не менее темную радиорубку. На полу и на длинном столе разбросаны кучи бумаг, среди которых находим старые-престарые ключи Морзе, залежи абсолютно новых не очиненных простых карандашей, журналы метеонаблюдений с погодой за восемьдесят четвертый год, готовальни с ржавыми циркулями, какой-то самодельный пульт с кнопками и выключателями и прочую мелочь. Берем с собой часть карандашей, потому что привезенные ручки на морозе не пишут, а радистам нужно записывать позывные в аппаратные журналы. Выбираемся на свет. Там субъекты менее романтичные уже прилаживают к крыше свою ультрамодную антенну с рогами. Пока Фрик снимает это великое событие, мы с Рассказовым и Чуковым отправляемся к соседнему домику, который врос в ледник по крышу. Семеныч говорит, что здесь была библиотека и прочие научно- технические заведения. Библиотека - это лучшая память о посещении таких мест. Потому что советская библиотечная система пометила все свои фонды специальными печатями. Процедура вывода литературы из фондов заброшенных станций чрезвычайно проста - в апреле 1998 мне нужно было лишь отогреть забитые снегом страницы "И дольше века длится день" Айтматова и "История освоения и развития Северного морского пути" Гаккеля, которые валялись в каких-то ржавых бочках, и просушить их. На страницах этих книг сохранились уникальные штампы: "Библиотека острова Средний. Арктика"...
Читаю и вспоминаю, как будто это было только вчера!, а прошло уже целых десять лет!