Все статьи на QRZ.RU Экспорт статей с сервера QRZ.RU Все статьи
категории "DX-экспедиции"
Статья взята с сайта RRC с разрешения автора
Полярный дневник
ШЕСТАЯ СЕРИЯ
Борис Мамлин,
шеф-редактор продюсерского центра LBL-Сибирь,
журналист и участник полярной высокоширотной
кинорадиоэкспедиции "Затерянные острова".
Мы идем по заметенному Среднему, обходя сотни тысяч замерзших народных рублей, представленных в виде брошенных жилых домиков, целого парка всевозможной колесно- гусеничной техники, ржавой и не очень, вверх колесами и гусеницами соответственно, опять-таки бочек с цистернами...
А идем мы в музей. Самый натуральный. Его питерские энтузиасты устроили в домике экспедиции Ушакова-Урванцева, который перенесли с острова Домашнего, что в паре км отсюда. Смотритель музея, он же - один из научников, уже много лет бурящих какую.-то сверхглубокую скважину на леднике Академии Наук, встречает нас в небольшом - метров двадцать-тридцать домишке, на стенах которого развешаны фотографии первооткрывателей Северной Земли и первых ее исследователей. Экспонатов пока маловато. Самый крупный - пропеллер от ветряного электрогенератора, висящий во всю стену. По замыслу создателей, это будет музей не только прежней, но и нынешней арктической истории, поэтому экспонатами он будет пополняться в основном за счет забро... законсервированных полярных станций.
Радиолюбители, несмотря на то, что некоторые из них не спали всю ночь, сразу столпились вокруг главного (по их мнению) экспоната - фотографии радиста ушаковской экспедиции Василия Васильевича Ходова у какого-то лампового агрегата. Надпись, сделанная не то рукой Ушакова, не то Урванцева:
<Радиостанция работала исправно, поэтому даже на Крайнем Севере мы не чувствовали себя оторванными от Родины>.
Рядом в рамочке радиограмма, переданная на Большую землю и возвестившая на весь мир о последнем крупном географическом открытии XX века - первая Североземельская экспедиция 1930-32гг. обследовала и положила на карту мира огромный Архипелаг общей площадью более 37 тыс. кв. км.
Радиограмма подписана радиолюбительским позывным Ходова - U3CF с какими-то экзотическими дробями. Наши радиолюбители сразу образовали pile-up вокруг этого документа.
Как же: председатель секции коротких волн при Ленинградском отделении Общества друзей радио, самый молодой участник из ушаковской четверки, 18-ти летний радиолюбитель-коротковолновик Василий Ходов впервые сообщил всему миру об открытии советскими полярными исследователями Северной Земли, выйдя в радиоэфир на коротких волнах с тогда еще безымянного острова, ставшего дня полярников домом на долгие два года зимовки. Если учесть, что это событие произошло задолго до известного дрейфа легендарной папанинской четверки, "Челюскин" еще не погиб во льдах Чукотского моря, а Кренкель еще не был RAEM, то юного Ходова можно причислить не только к первым радиопионерам Арктики, но и назвать радиоколумбом Северной Земли.
Вместе с первооткрывателями новых земель ступает нога и радиолюбителя!
Из книги Ушакова "По нехоженной земле":
"Ходов проявил себя с самой лучшей стороны и оказался незаурядным полярником. Подолгу оставаясь один на зимовочной базе, он вел несложное, но достаточно хлопотливое домашнее хозяйство, проводил метеорологические и прибрежные ледово-гидрологические наблюдения, поддерживал радиосвязь с Большой землей и безропотно переносил беспредельно тяжелое одиноческтво на далеком арктическом острове. Такого не выдержали бы и многие опытные, закаленные полярники. Ходов выдержал. И не только выдержал, но и связал после этого свою жизнь с Арктикой. Он был руководителем строительства и первым начальником первого на Северном морском пути крупного радиоцентра на острове Диксон и затем - радиоцентра на мысе Шмидта."
Есть чем гордиться! Не так давно на всех полярных станциях, как правило, среди полярников были и радиолюбители...
Увы, все это в прошлом. Остались только память, этот музей, редкие нынче книги "Гидрометеоиздата", да радиолюбительские QSL...
Еще из уникальных документов тех лет:
"Георгий Алексеевич Ушаков назначается начальником Северной Земли и всех прилегающих к ней островов со всеми правами..."
Помните про начальника Чукотки? Там хоть чукчи были. А здесь полная, совершенная неизвестность.
Из книги Ушакова:
"Никто не знает ни простирания, ни площади, ни устройства, ни характера "вверяемой" вам земли и прилегающих к ней островов, - говорит Шмидт.
Может быть вы получаете территорию целого европейского государства, а может быть, и совсем незначительный клочок суши. Скорее однако первое..."
На часах одиннадцать. Сейчас за нами должен прилететь вертолет. Прощаемся, искренне благодарим хозяина за этот удивительный труд - музей в Арктике! и погрузив рюкзаки на какую-то хитрую машину, настолько же не предназначенную для этого, насколько не был предназначен грейдер, идем на аэродром. Еще одна бочка соляра всеобщими усилиями заталкивается в вертолет и снова под нами бескрайние ледяные поля, на этот раз даже без трещин и рек. Остров Уединения гораздо южнее, если так можно выражаться об арктических островах, никаких особых течений в этих местах нет, и заснеженные льды простираются до самого горизонта. Мы идем низко - нам хочется снять медведя и командир пообещал высадить оператора Фрика прямо перед ним. Медведей что-то нет. Наваждение какое-то! А Фрик-то радуется наверное - так и светится весь внутренним таким злорадным светом. С медведем ему встречаться заметно не хочется...
Остров Уединения заставляет думать о себе помимо своего романтического названия и большой полярной станции. Все тот же четвертый том <Истории освоения и развития Северного Морского Пути> повествует о том, что в сентябре сорок четвертого года где-то здесь наш тральщик забросал глубинными бомбами немецкую подводную лодку. Более того, на следующий день туда спускался водолаз и обнаружил лежащую на грунте лодку U-362 с развороченными бортами. Все это не дает покоя моей аквалангической душе. Где-то здесь она лежит... Полжизни отдал бы за погружение!
Неожиданно вертолет стал набирать высоту. Это означает, что мы приближаемся к земле. И действительно - внизу замелькали домики полярной станции. Ничего себе! Целый поселок! Это вам не остров Ушакова с парочкой кривых избушек. Все прильнули к иллюминаторам, а <вертушка>, сделав круг над островом, лихо приземлилась у какого-то дома - по-моему Сергей Михалыч Полетаев может летать в Арктике с закрытыми глазами!
Выгружаем вещи, попутно оглядывая свое новое пристанище. Приземлились мы в распадке, который с одной стороны заканчивается морским берегом, а с остальных - чем-то вроде высоких холмов или низких гор. По всей видимости, это место выбрали для полярной станции из-за того, что оно довольно хорошо защищено от ветра. Вокруг нас как минимум с десяток домиков разных размеров. По обеим сторонам от берега на горах установлены маяки. Наверное глубина позволяет кораблям подходить довольно близко. На берегу по-видимому склад. Ближе к нам домик поменьше. Еще один увенчан внушительной вышкой, как будто буровой, или что-то в этом роде. Перед ним русло ручья, через который переброшен деревянный мостик. У ручья небольшой деревянный мотобот. Прямо перед носом вертолета торцом стоит большой дом. В окнах замечаю книжные стеллажи. Похоже, библиотека. Прямо за домом начинается крутой подъем, на горе видны целые антенные поля здешней радиостанции. На склоне горы из ослепительно белого снега торчат оранжевые обломки вертолета. Богатая история у острова! Справа от нас - длинный барак, дальше - залежи вездеходов, тягачей и тракторов, рядом с ними то ли гараж, то ли мастерская, то ли все вместе. И никого. Только медвежьи следы. В ближайшие дни, похоже, нас ожидает много интересного. Первооткрывательский зуд берет верх над совестью и пока товарищи вытаскивают из вертолета всякую всячину, мы со штурманом <восьмерки> скрываемся в библиотечном дому. Это не только библиотека. Это кают-компания. Кроме книг здесь хранятся кинопленки - успеваю разглядеть в темноте ярлык <Внимание - черепаха!>, здесь же что-то вроде столовой, одновременно выполняющей роль кинозала. На столе стоит <Украина> с заряженной фильмой. Больше ничего не разглядеть - темно. В коридоре доска приказов. На доске телеграммы.
РАДИО ДИКСОН ГИМЕТ МАЙОРОВУ
КОЛЛЕКТИВ СТАНЦИИ ИЗМОТАН ПЕРЕПОДГОТОВКАМИ ЗПТ УЧИТЫВАЯ ПРЕДСТОЯЩИЕ РАБОТЫ ВЫГРУЗКЕ ИЛИ ПОГРУЗКЕ ЗПТ УСТАЛОСТЬ ЛЮДЕЙ ТИРЕ СЧИТАЮ ЦЕЛЕСООБРАЗНЫМ НАЧИНАЯ СИНСРОКА 15 ГМТ НАБЛЮДЕНИЯ ВСЕМ ВИДАМ ПРЕКРАТИТЬ ЗПТ СУТКИ ТИРЕ ДВОЕ ПОГОДЫ НЕ ДЕЛАЮТ ЗПТ СЛУЧАЕ ЖЕ ЭВАКУАЦИИ СМОЖЕМ БОЛЕЕ МЕНЕЕ ОДГОТОВИТЬСЯ ТЧК НЕОБХОДИМА ТОЛЬКО СВОЕВРЕМЕННАЯ СКБ ЗА СУТКИ ТИРЕ ДВОЕ СКБ ИНФОРМАЦИЯ СРОКАХ ВЫВОЗА ЗПТ МАКСИМАЛЬНО ВОЗМОЖНОЙ ЗАГРУЗКЕ ВЕРТОЛЕТА ТЧК НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ ГОТОВИМ ЭВАКУАЦИИ ИМУЩЕСТВО СТАНЦИИ ЗПТ ЛЮДЕЙ ЗПТ НО ВСЕ ЖЕ НАДЕЕМСЯ БЛАГОПРИЯТНЫЙ ИСХОД ТЧК ЧИСТО МОРАЛЬНОМ ПЛАНЕ ОБИДНО БУДЕТ ЕСЛИ СТОЛЬКО ВРЕМЕНИ И СИЛ ВЫБРОШЕНЫ НА ВЕТЕР ТЧК ВАШ 21/758 ПОЛНОСТЬЮ СООТВЕТСТВУЕТ НАШЕМУ МНЕНИЮ ТЧК УВАЖЕНИЕМ
21 11 3 АПС ЖУКОВСКИЙ.
Штурман Валера говорит, что в девяносто шестом запасы топлива для дизельных генераторов на станции подошли к концу. Полярники бомбардировали начальство радиограммами, их просили держаться, обещали прислать все, что нужно, а двадцать шестого ноября на острове нежданно-негаданно приземлился вертолет. Народ поставили в известность, что топлива не будет, и что прямо сейчас нужно взять с собой самое необходимое и быстро грузиться, потому как других <бортов> не будет. Вывозил полярников наш Сергей Михалыч Полетаев. Не знаю, что чувствовали эти люди. Наверное то же, что чувствуют моряки, глядя на свой гибнущий корабль...
Почему-то вспомнил, что в том самом девяносто шестом проходили президентские выборы, коробки там из-под ксерокса с долларами и прочее. Не знаю, скорей всего одно с другим никак не связано, но как-то связалось: бешенные деньги на выборы и Титаник-остров Уединения. Это самая последняя, пока, из законсервированных станций Центральной Арктики...
Разгрузка окончена. Мы решаем разбить лагерь в низине, однако радиолюбительская фракция протестует - для работы в эфире требуется установить антенны повыше. Затащить трансиверы, усилители, антенны, генераторы, рюкзаки и прочее в скользкую гору - приятного мало. Выручают вертолетчики. Загружаем радиоаппаратуру и радиолюбителей обратно и через каких-нибудь тридцать секунд все это оказывается на горе. В мыслях снова полное отсутствие желания жить в палатке. Расслабила ночевка на погранзаставе! С надеждой смотрю на Чукова. Он с интересом поглядывает на небольшой аккуратный домик у подножия горы. Кажется, ему тоже не очень хочется ставить палатку. Домик оказывается резиденцией начальника <полярки> - типичный советский кабинет с пишущими машинками и сейфом, две комнаты и кухня. В кабинете на столе - недопитый чай, нарезанный хлеб и раскиданный сахар-рафинад. И страшный беспорядок, как в кино, когда белые близко. Кучи разбросанных бумаг, папки, книжки, вещи. Причем, вещи такие, которые люди, уезжающие откуда-нибудь навсегда, как правило, берут с собой. Например, маленький цветной <Шилялис>. По всему видно, что приказ о срочной эвакуации застал людей как айсберг большой пароход. Даже чай не допили. А может и знали заранее, и подготовились, но все равно надеялись до последнего, пока вертолет не прилетел...
Окно в кабинете разбито и вокруг, на улице, натоптано медведем. Похоже, он и пытался занять освободившееся кресло. Ну, он - хозяин, ему можно... Изрядно хочется есть. В последний раз мы делали это вчера. Поэтому наводим порядок с хорошей скоростью, подбадривая Игоря Демьяныча Смилевца и его партнера по бизнесу Леню, которые уже разводят пары на кухне. Наш быт очень напоминает эпизод из фильма <Джентльмены удачи>, когда герои устраиваются в московском доме, предназначенном под снос. Интересно, в отличие от острова Ушакова, где все закончилось еще при СССР и на стенах висели плакаты и картинки из советских журналов, сюда, на Уединения, успел проникнуть wind of change - помните, была такая песня у <Скорпионс>, про Москву, гласность и перестройку. На стенах здешних комнат - Брюс Ли, Karate kid, Виктор Цой и лики святых из иллюстрированных журналов. В кабинете начальника нахожу какие-то странные солнцезащитные очки, размером на ребенка, не больше. И конструкция какая-то странная...
Кусочек кожи в форме восьмерки с резинкой вместо дужек, чтобы на голове держался, две дырки и зелененькие стекла. Женя, говорю Рассказову, это для кого такие? Женя вертит в руках очки и авторитетно заявляет:
- Для собак!
И это очень похоже на правду.
В бумажках на полу - изрядно потертая книжица. <Океанографический справочник арктических морей СССР. Общая лоция>. Издание Главсевморпути. 1940 год. По-моему, всю нашу Арктику можно запросто и смело провозглашать музеем. Прилетай на любой заброшенный остров с делегацией каких-нибудь туристов и води их по этим домикам, по мостикам и лесенкам...
Все готово для жизни и обеда. Начинаю понимать, что лучше было бы поставить палатку. В палатке на морозе холодно. В домике, который простоял пять лет без обогрева, холодно и сыро. Обедаем в кабинете начальника, притащив туда еще один стол, чтобы всем нам можно было там уместиться. Едим быстро и сосредоточенно - всем не терпится. Но каждому не терпится по-своему. Радиолюбителям - развернуть антенны и заявить на весь смиренно притихший свет о высадке на острове Уединения, нам с Рассказовым и Фриком - отправиться на обследование острова. Обследование мы начинаем с ближайшего к нам домика, расположенного напротив нашего жилища через ручей с мостиком. Это склад ширпотреба или может магазин. Стопки новеньких тарелок в оберточной бумаге, столовые ножи, крытые овчинные полушубки, новые матрасы штабелями, новые графины для партсобраний, какие-то научные приборы в ассортименте, лампочки Ильича и дневного света - Остров Сокровищ! Нет, все-таки они рассчитывали сюда вернуться, не может быть, чтобы все так было брошено! Гробовая тишина. Рассказов говорит, что попал в свою детскую мечту. В детстве он мечтал, чтобы все люди куда-нибудь делись и чтобы можно было бы побродить по миру без людей. Правда, в его мечте не было белых медведей, а здесь они незримо присутствуют. Поэтому мы медленно и осторожно перемещаемся ближе к берегу, к следующему объекту исследований. Здесь гораздо меньше снега, чем на Ушакова. По крайней мере, дома не заметены по самую крышу, и мы открываем очередную дверь без особых усилий совковой лопатой. Это склад продуктовый. И тут тоже кое-что есть. Вот почему вокруг так много медвежьих следов. Не поленился Хозяин даже на чердак по приставной лестнице сходить, сильно его запах взволновал. Но внутрь медведь так и не попал. Камень в огород сторонников теории эволюции - неужели за шесть лет самый крупный и самый опасный сухопутный хищник не мог с голодухи научиться орудовать совковой лопатой?
Так, что у нас здесь? Мука, консервированный борщ, стоимость в первом поясе 27 копеек, в третьем 30 копеек, сахар-рафинад в узеньких пачечках, скумбрия консервированная в масле, спичек ящик и повидло с подсолнечным маслом. В предбаннике какие-то фляги. Принюхиваемся к содержимому. Ацетон. Отпускаем дебильные шуточки насчет его здешнего употребления и идем дальше...
Хорошо написано ! Спасибо автору о незаслуженно забытом Василии Васильевиче Ходове , светлая ему память ! Это был замечательный человек , чистой души и потрясающей скромности ! Заслушивался его воспоминаниями ! Заслуг конечно у него было побольше , чем у Теодорыча , но мало кто об этом знает ... Кончина полярок ранит сердце , побывал на многих из них , а теперь вот приходится прощаться , как с навсегда ушедшими близкими человеками , обидно и больно ! Продажная эпоха , поганое средневековье за окном , не хочется думать , что судьба полярок - предверье и России ...