Все статьи на QRZ.RU Экспорт статей с сервера QRZ.RU Все статьи
категории "DX-экспедиции"
Статья взята с сайта RRC с разрешения автора
Полярный дневник
СЕДЬМАЯ СЕРИЯ
Борис Мамлин,
шеф-редактор продюсерского центра LBL-Сибирь,
журналист и участник полярной высокоширотной
кинорадиоэкспедиции "Затерянные острова".
Небо снова свинцово. Вечер. Или может ночь? Поднимаемся на гору к радиолюбителям, по пути осматривая приличный кусок вертолетного хвоста, сломанные хвостовые же лопасти, осколки толстого плексигласа, торчащие из погнутых рам пилотской кабины. Все это навевает мысли о том, что полеты в здешних широтах бывают и не столь удачными, как наши до сих пор. Сергей Михалыч Полетаев рассказывал, что в тундре, где-то между Новосибирском и Норильском они видели распластанные на горном склоне обломки великана советского авиастроения тридцатых бомбардировщика ТБ-3. А машину Леваневского не могут найти вот уже полвека: Так что несмотря на всю изученность и исхоженность, расслабляться Арктика не дает.
Не дает она расслабляться и нашим героическим радиолюбителям. В запарке с переездами после прилета на Уединения, они забыли запустить дизельный генератор, наш замечательный японский шестикиловаттный электрогенератор, и он конечно же не вынес такого неучтивого обращения и замерз, как последний Маугли. Запустить его не представляется возможным. Вот уже шесть часов. Народ сходил вниз, к нашему домику, на своем горбу затащил в гору бензоагрегат с аварийным запасом бензина, но работать на нем в сложившихся условиях - быстрое и верное самоубийство радиолюбительской части экспедиции. Раздраконить и без того уже раздраконенную мировую общественность, устроить pile-up и на всех парах вырубиться из эфира по окончании скромного аварийного запаса: Часть злобного сообщества яростно дергает дизель за веревку, греет его паяльными лампами, укрывает от ветра и тихо матерится, часть устанавливает Yagi рядом с антенным полем дальней связи и домиком радиостанции острова Уединения, на нем, на домике этом, даже табличка специальная об этом свидетельствует - UGV. Здесь решено развернуть станции для работы очередным экспедиционным позывным - RU0B. Это своеобразная дань уважения тем, кто работал здесь многие годы и просто очень удобное место. Заруба ходит по домику и изумляется вслух - это на него оборудование станции так воздействует. Я в этом ничего не понимаю, но внешний вид всего этого меня тоже впечатляет немало: корабельная стойка, кажется она называется "Дюна", с часами, циферблат которых поделен на сектора, в течение которых радист обязан слушать сигналы SOS, приемники "Шторм", в соседней комнате какие-то совершенно чумовые агрегаты размерами под потолок, массивные телефонные трубки, как на подводных лодках, легендарный Р-250, все в снегу и инее - оконное стекло разбито, может медведь, может само: Очередная картина всеобщего запустения, Юра Заруба (UA9OBA) говорит, что все на первый взгляд, в состоянии "подавай питание и садись работать". А с питанием, между тем, проблемы и у нас. Не подается оно, питание. Не сдается дизель. В разбитое окно, которое уже успели заткнуть какими-то тряпками, стучит Паша Цветков (RV0AR), зовет приобщиться к радиолюбительской деятельности - подержать антенные растяжки. После острова Ушакова на это дело нашей квалификации уже хватает. На улице ветер. Он разогнал тучи и картину верхней части острова освещает багряное ночное Солнце. Кажется, здесь строений еще больше, чем внизу. Причем, если внизу, так сказать, инфраструктура, то наверху сплошная наука в чистом виде. Рядом с радиостанцией большая метеоплощадка с кучей всяческих ящичков на длинных ножках, флюгеров, штативов и прочих приспособлений. Одна комната в здании радиостанции, похоже, была отдана метеорологам. Дальше, в сторону моря, здоровенный барак с высокой двускатной крышей, над которой возвышается маяк. Барак, видно, просоленный и продутый всеми ветрами - доски, из которых он сколочен, почти белого цвета. Пейзаж потрясающей силы и красоты - бескрайняя снежная пустыня, розово-оранжевая в закатном свете, и на краю этой пустыни, на высоком обрыве - седой дом и маяк на его высокой крыше. Кажется, я буду помнить эту картину всю жизнь:
Направо, за метеоплощадкой, небольшой домик с плоской крышей и шаром на ней, радар наверное. Далее еще какие-то строения, добраться до которых сегодня нет никаких сил, хотя желание огромно. Я окончательно замерз, стоя на морозе с растяжкою в руках, беру лопату у Саши - "Два Острова" (RZ9OO) - Сухарева и ожесточенно греюсь, откапывая в снегу яму для закрепления растяжки. Дизель молчит. Все остальные тоже молчат. Хочется спать. Заканчиваем с установкой антенны и отправляемся вниз. Радисты остаются распаковывать и устанавливать аппараты в надежде, что электричество все-таки удастся добыть.
Местное время, как обычно, около трех ночи. Внизу Владимир Семеныч сотоварищи готовятся ко сну и рассказывает, что пока мы были наверху, они посетили барак рядом с парком колесно-гусеничной техники. Барак оказался мастерскими и дизельной одновременно. Дизельная - сердце станции. Собственно из-за того, что нечем было ее кормить, станцию и закрыли. В небольшой комнатке рядом с машинным залом они нашли аппаратный журнал, в котором педантичный дизелист мелким почерком ежедневно отмечал температуру в системе охлаждения, напряжение в сети, еще какие-то там параметры: В день "консервации" станции через весь разворот журнала красным карандашом сделана последняя запись: "26.11.96. Все. Сливаю воду. Станции Пи...ец!" Только буквы не пропущены. Теперь вот мы свой дизель запустить не можем. Мистика, можно сказать. Укладываемся спать. Леня Сафонов, молчаливый механик экспедиции, большой специалист по разжиганию кривых паяльных ламп, услышав наш рассказ о смерти электрогенератора, молча встает и отправляется наверх:
: Леня, после плотного "общения" с дизелем, оживил генератор - сердце экспедиции. Через двенадцать часов после того, как его попытались безуспешно завести. Леня молча и странно улыбаясь ходил вокруг, крутил там чего-то, глядя на агрегат, как на одушевленное существо, и генератор сначала долго отхаркивался, а затем затарахтел-заработал и выдал первые киловатты! Леня - герой полярного дня без галстука. Вконец измотанные душевно и физически, радиолюбители валятся на единственный диван и вырубаются напрочь. Валере Сушкову (RW3GW) места на диване не достается и Валера отправляется вниз, за пенопленовым ковриком, чтобы постелить его на полу и уснуть. После бессонной ночи на Среднем и всех мучений минувшего дня и ночи ни о медведях, ни о том, что по "поверхности" настоятельно рекомендовано ходить по двое, не думается. Нет сил. Нет и напарника. Сушков доходит до нашего домика, берет здоровенный рулон пеноплена и отправляется обратно. Забирается в гору, благополучно достигает радиостанции, падает у порога и засыпает от холода и усталости, обнимая этот самый рулон пеноплена:
На его большое радиолюбительское счастье, Игорю Демьянычу Смилевцу в ту ночь не спалось. Не может спать душа зампотылу экспедиции рядом с невероятным количеством необследованных домиков и всяческого в них добра. Игорь Демьяныч встает ни свет ни заря, варит вкуснейшую гречневую кашу с тушенкою, кипятит чай, и гонимый жаждой приключений, материальных ценностей и буквально материнской заботой о голодных "верхних людях" проходит мимо радиостанции, около крыльца которой лежит полуживой Сушков. А может и полумертвый уже: Видимо, замерзал Валера недолго, так как Демьянычу на двадцатипятиградусном морозе удалось-таки растормошить его, отвести вниз, накормить согласно вышеуказанному меню, а затем уложить спать в относительном тепле, предварительно завернув в пресловутый пеноплен. В жизни всегда есть место подвигу.
В это солнечное утро Демьяныч разбудил и нас, почивавших в командирском домике, текстами вроде "Я кашу уже два раза разогревал, чай, сгущенку открыл, вставайте, а то опять остынет". Содержание текстов напомнило счастливое раннее детство и бабушку, а интонации оказались невероятно похожими на монолог медвежонка в исполнении актера Невинного из культовой картины Норштейна "Ёжик в тумане", помните: "Я и веточек можжевеловых: и варенья малинового: и креслице поставил, звезды считать:" Только ёжиком в тумане, вернее, в морозе, сегодня был Сушков. Услыхав от Демьяныча за завтраком историю о спасении Валеры, устремляемся наверх. Валера спит на полу и на внешние раздражители не реагирует. Радиолюбители уже освободили единственный диван и оживленно обсуждают происшествие. Всеобщими усилиями перекантовываем Сушкова на диван и укрываем всем, что имеем теплого. Сегодня его второй день рождения. Радио, так сказать, любительский. Придя в себя, Президент всех "Русских Робинзонов" снял с себя дорогущие часы, купленные в Арабских Эмиратах и наградил ими Демьяныча. Демьяныч было засопротивлялся, показывал именные "Командирские", которыми его, когда-то подполковника ПВО, наградило начальство, но спасенный был непреклонен. Награда настигла своего героя и прочно на нем обосновалась.
Мы идем обследовать остров Уединения дальше. Радионавигационная станция - домик с шариком на крыше пребывает в том же состоянии, что и все остальные. Бардак, развал, кучи бумаг, каких-то журналов и схем, экраны, лампы и надпись во всю стену жилой комнаты:
ВОТ К ЧЕМУ ПРИВОДИТ ПО:УИЗМ НАЧАЛЬСТВА! БРОСАЕМ ВСЁ. ТОПЛИВА НЕТ. 26.11.96.
И снова буквы не пропущены:
:На отшибе, на самой окраине станции - здоровенный модерновый сборно- щитовой домина на сваях, алюминиевый какой-то, видимо, самая новая постройка. Поднимаемся на высокое крыльцо, входим и замираем не то чтобы в ужасе, но уж точно в душевном волнении: в абсолютной тишине брошенной полярной станции, в пустых комнатах гулко отдается тиканье какого-то часового механизма. Потоптавшись в нерешительности, проходим дальше. Комнаты чистые и светлые, а главное, совершенно не отсыревшие за пятилетку без людей! Видимо, построено с умом и в соответствии с новыми технологиями. Знать бы об этом раньше, поселились бы здесь, а не внизу и жили бы как в Сочи: В одной из комнат находим источник тиканья и нашего нервного напряжения: какой-то юморист прицепил к обычным советским электронным часам-будильнику здоровенный аккумулятор. Они идут уже пять лет!
Рядом с домом из снега торчат какие-то ящики. Открываем. Антенные мачты военные такие, зеленые все из себя. Мотки стального троса с изоляторами, растяжки антенные. Скромная мечта российского коротковолновика лежит себе под снегом, и не жужжит: Андрей Моисеев (UA0BA) и Паша Цветков (RV0AR) начинают обсуждать планы новой экспедиции, на барже, чтобы все можно было за один раз домой увезти. Чтобы нестабильная радиолюбительская психика не расстроилась окончательно, тихонько и незаметно уводим блаженно улыбающихся своей мечте товарищей и идем на бережок, на высокий обрывистый северный берег острова, где стоит точно такая же, как на Ушакова, автоматическая ядерная метеостанция - швабра с флюгером и пропеллером. Видно, часы с аккумулятором навеяны этой конструкцией. Вот и всё, что осталось здесь живого и функционирующего.
Завершаем наш обход в седом бараке с маяком. Барак оказался очень даже романтическим местом: здесь надували водородом и запускали в стратосферу аэрозонды. Теперь понятно, почему здоровенные ворота у него не с торца, как у всех нормальных там гаражей и прочего, а в фасадной, так сказать, части. Внутри барака залежи истлевших зондовых оболочек. А еще ярко разрисованная округлая дверь с призывной надписью "BAR", разноцветными наклейками от импортных напитков и вырезками из иностранческих журналов... По другую сторону за ажурной дверцей с красивым замочком - реалии жизни: банальный сортир класса земля-тундра с намалеванными злорадствующими рожами на стенах - черный полярный юмор. Рядом - плакат с официальными лицами Членов Политбюро ЦК КПСС и суровыми распоряжениями руководства, напоминающими о поллитровой месячной норме сухого красного вина на каждый полярный нос. В довершение - плакат в стиле "Родина-мать зовет!" - "А ты отоварил талоны?" Такой замерзший социализм...
Ветер гуляет повсюду, мерно наметая снег в распахнутые ворота и сантиметр за сантиметром утрамбовывая в вечную мерзлоту остатки былого могущества прошлого века. Вот и всё, что здесь есть. И в бараке, и на острове:
Спасибо огромное!статья удивительная.