Все статьи на QRZ.RU Экспорт статей с сервера QRZ.RU Все статьи
категории "Наука и техника"
Автор: А. Д. Рожков.
Источник: книга “Радиоэлектронная борьба в войнах и военных конфликтах”.
В этом информационном массиве собраны и систематизированы материалы из открытых публикаций в прессе и сети Интернет о ведении радиоэлектронной борьбы в войнах и вооруженных конфликтах со времени изобретения радио до наших дней. Информация предназначена для специалистов, но может представлять интерес для всех, кто интересуется военной историей. Сведения, содержащие государственную тайну отсутствуют.
Рождение РЭБ
Говоря об условиях зарождения радиоэлектронной борьбы, необходимо вернуться на 100 лет назад и обратиться к 1895 году, когда произошел прорыв в области развития средств связи и управления, вызванный изобретением нашим соотечественником Поповым А.С. беспроволочного телеграфа, или, как его стали называть позднее, радио. После успешного испытания радиотелеграфа Поповым А.С. в 1896 г. вооруженные силы развитых стран постарались как можно быстрее использовать на практике его преимущество в военных целях. Своим появлением радио обязано в первую очередь флоту, его насущным потребностям и задачам. И именно в интересах управления силами русского флота начинал разработку своего детища гениальный ученый Попов А.С., служащий Морского ведомства России. С военноморских флотов развитых стран мира и началось практическое внедрение радио как нового средства боевого управления.
Первые же шаги в направлении радиофикации флота, предпринятые в начале XX века, показали не только несомненные преимущества и огромные потенциальные возможности радиосвязи, но также выявили и ее слабые стороны. Низкая скрытность и подверженность внешним помехам сделали радиосвязь уязвимым элементом системы управления и позволили флотским специалистам уже на ранних этапах развития радиотехники определить пути воздействия на радиосвязь.
Как свидетельствуют документы, идея о возможности ведения радиоэлектронной борьбы вполне сформировалась в среде ведущих специалистов в области радио и передовых флотских офицеров уже к началу русско-японской войны 1904-1905 годов. Буквально с первых дней внедрения радио на флоте оно находилось в поле зрения руководителей Морского ведомства России. Так, в докладе Морского технического комитета, составленном еще в январе 1902 года, прямо указывалось: «Телеграфирование без проводов обладает тем недостатком, чтотелеграмма может быть уловлена на всякую постороннюю станцию и, следовательно, прочтена и, кроме того, передаваемая телеграмма может быть перебита и перепутана посторонними источниками электричества. Это несовершенство приборов приобретает особую важность во время войны, когда телеграмма может быть перехвачена неприятелем или спутана и искажена им во время получения на нашем корабле».
Таким образом, зарождение радиоэлектронной борьбы в начале нынешнего столетия явилось естественным итогом совершенствования средств и способов борьбы за управление в эпоху зарождения радио.Потенциальные возможности радиоэлектронной борьбы уже тогда рассматривались отечественными специалистами в качестве весомых аргументов, способных повлиять на принятие того или иного решения. Например, при разработке проекта радиосообщения между Россией и Болгарией в 1903 году первоначальный вариант размещения русской станции в Одессе был, по настоянию Попова А.С., пересмотрен в пользу Севастополя только по соображениям большей развед– и помехозащищенности радиолинии Варна-Севастополь (в случае возникновения военного конфликта с Румынией).
Адмирал Макаров С.О.
Первые случаи ведения радиоразведки и создания радиопомех в боевых условиях
Решающий шаг, позволивший перевести идеи радиоэлектронной борьбы в практическую область, был сделан в первые дни войны с Японией командующим Тихоокеанской эскадрой вице-адмиралом Макаровым С.О. Вступив 24 февраля 1904 года в командование флотом Тихого океана, уже 7 марта адмирал издал исторический приказ № 27 – первый официальный флотский документ в области радиоэлектронной борьбы.
Приказом предписывалось принять к руководству следующее:
“Беспроволочный телеграф обнаруживает присутствие, а потому теперь же поставить телеграфирование это под контроль и не допускать никаких отправительных депеш или отдельных знаков без разрешения командира, а в эскадре флагмана. Допускается на рейдах, в спокойное время, проверка с 8 до 8.30 часов утра.
Приемная часть телеграфа должна быть все время замкнута так, чтобы можно было следить за депешами и, если будет чувствоваться неприятельская депеша, то тогда же доложить командиру и определить, по возможности, заслоняя приемный провод, приблизительное направление на неприятеля и доложить об этом.
При определении направления можно пользоваться маневром, поворачивая свое судно и заслоняя своим рангоутом приемный провод, причем по отчетливости можно судить иногда о направлении на неприятеля.
Минным офицерам предлагается произвести в этом направлении всякие опыты.
Неприятельские телеграммы следует все записывать и затем командир должен принять все меры, чтобы распознать вызов старшего, ответный знак, а если можно, то и смысл депеш. Для способных молодых офицеров тут целая интересная область. Для руководства прилагается японская телеграфная азбука”.
Значение данного документа для развития радиоэлектронной борьбы и радиоразведки в русском флоте неоценимо. В короткий срок практически на всех кораблях и судах флота было организовано несение вахт радиоразведки. Кроме того, под Порт-Артуром к решению этой задачи привлекалась береговая радиостанция, расположенная в районе Золотой горы. Первые же результаты ведения радиоразведки показали, что в условиях недостатка сил и средств для осуществления полноценной корабельной разведки командование флота получило ценный канал освещения обстановки в районе боевых действий. Так как практические дистанции уверенной связи для судовых радиостанций того времени, как правило, не превышали 70 миль при приеме на ленту и 100 миль при приеме на телефон, то уже сам факт обнаружения японского телеграфирования свидетельствовал о наличии кораблей противника в пределах указанных радиусов.
Следует отметить, что ведение радиоразведки против японского флота представляло довольно сложную задачу. Дело в том, что в Японии для составления радиограмм использовалась телеграфная азбука, отличная от принятой в большинстве стран мира азбуки Морзе. Осложняла ситуацию и нехватка на флоте, как и в России в целом, подготовленных переводчиков, которых можно было бы привлечь к обработке материалов радиоперехвата. Последняя из названных проблем была отчасти решена командованием флота за счет привлечения студентов Восточного института из Владивостока.
Эскадренный броненосец “Полтава”
Роль радиоразведки в отдельных боевых эпизодах оказывалась весьма существенной. Так, в конце первой декады апреля 1904 года японское командование приняло решение о проведении под Порт-Артуром третьей, самой крупной с начала войны, заградительной операции. Для участия в ней было выделено 12 судов-заградителей (брандеров). Однако уже 9 апреля штаб крепости Порт-Артура был извещен: «Сегодня утром на эскадре были разобраны японские телеграммы по беспроволочному телеграфу, из которых можно ожидать, что предполагается новая атака брандеров». В ночь на 15 апреля радиотелеграфистами эскадренного броненосца «Полтава» был выполнен очередной радиоперехват, вновь подтвердивший планы японцев в отношении проведения заградительной операции. Располагая данными радиоперехватов, командование флота своевременно усилило оборону базы. В результате этого попытка проведения заградительной операции, предпринятая в ночь на 20 апреля 1904 года, закончилась для японцев неудачей. Значительный опыт ведения радиоразведки был получен русскими моряками и в ходе боевых действий Владивостокского отряда крейсеров. Примечательно в этом плане третье крейсерство кораблей отряда под командованием контр-адмирала Иессена К.П. (10-14 апреля 1904 г.).Густой туман не позволил визуально обнаружить японскую эскадру вице-адмирала Камимура, даже когда крейсера разошлись с ней почти вплотную. Но присутствие японских боевых кораблей, специально выделенных для действий против Владивостокского отряда, было установлено по их радиопереговорам. Отряд Иессена К.П., соблюдая радиомолчание, сумел сохранить скрытность и вышел на коммуникации противника незамеченным. В результате этого крейсерства было потоплено три японских судна, в том числе войсковой транспорт «Кинсю-Мару», имевший на борту в качестве десанта 9-ю роту 37-го пехотного полка. Но не менее ценным итогом оказалось наличие среди различных документов, захваченных на японских судах, морского телеграфного кода. Этот документ позволил понять методику составления радиограмм японскими телеграфистами, что в дальнейшем значительно упростило обработку данных радиоразведки.
Адмирал Ухтомский П.П.
Среди событий того года особо следует выделить дату 2 (15) апреля 1904 года, когда впервые в мировой истории был сделан практический шаг от организации радиоразведки к ведению радиоэлектронной борьбы в боевых действиях на море. В этот день японцы предприняли очередной обстрел Порт-Артура корабельной артиллерией, вошедший в историческую хронику обороны крепости под названием «третьей перекидной стрельбы». Официальный рапорт временно исполняющего должность командующего флотом Тихого океана контр-адмирала Ухтомского П.П. содержит следующее сообщение: «В 9 час. 11 мин. утра неприятельские броненосные крейсера «Ниссин» и «Касуга», маневрируя на зюйдзюйд-вест от маяка Ляотешань, начали перекидную стрельбу по фортам и внутреннему рейду. С самого начала стрельбы два неприятельских крейсера, выбрав позиции против прохода Ляотешанского мыса, вне выстрелов крепости, начали телеграфировать, почему немедленно же броненосец «Победа» и станции Золотой горы начали перебивать большой искрой неприятельские телеграммы, полагая, что эти крейсера сообщают стреляющим броненосцам о попадании их снарядов. Неприятелем выпущено 208 снарядов большого калибра. Попаданий в суда не было».
Как сам факт создания преднамеренных помех радиоэлектронным средствам противника, так и высокая эффективность этих радиопомех однозначно подтверждаются японскими источниками. Достаточно сослаться на составленное Морским Генеральным штабом Японии «Описание военных действий на море в 1904 1905 гг.», которое свидетельствует: «Первый боевой отряд вышел со стоянки 1 числа в 6 час. вечера и подошел к Порт-Артуру на другое утро в 8 час., выделив «Ниссин» и «Касугу» для производства перекидной стрельбы. Первый боевой отряд остался держаться в море на зюйд-ост от Ляотешаня… «Касуга», подойдя на зюйд-зюйд-вест от маяка Ляотешань, открыл огонь по внутреннему рейду, а «Ниссин» держался на зюйд-вест от Ляотешаня. Так как сношение по беспроводному телеграфу с нашими наблюдающими судами прерывалось неприятелем находившейся на зюйдостовом от входа берегу наблюдательной станцией, то трудно было корректировать стрельбу и снаряды падали недостаточно метко».
Необходимо отметить и еще один аспект описываемого боя. Еще до гибели адмирала Макарова С.О. на Порт-Артурской эскадре была введена в действие по его инициативе организация ответной перекидной стрельбы с корректировкой огня по квадратам. Во время боя 2 (15) апреля ответную стрельбу по японским кораблям вели эскадренные броненосцы «Пересвет» и «Полтава». Квадраты стреляющим кораблям указывали броненосец «Ретвизан» и канонерская лодка«Отважный», которые были соединены линиями проводной телефонной связи с наблюдательными постами на маяке Ляотешань и в Голубиной бухте. Несмотря на то, что японские снаряды в ходе боя несколько раз прерывали телефонную связь, двойное дублирование каналов целеуказания и своевременные действия телефонистов по восстановлению поврежденных линий связи обеспечили достаточно устойчивое управление огнем стреляющих русских кораблей. Так, в 9.35, по докладу поста в Голубиной бухте, залп с «Пересвета» лег у борта броненосного крейсера «Ниссин». В 12.20 «Пересвет», стреляя по «Касуге», снова дал накрытие, причем один снаряд, как доложили наблюдатели, попал в борт японского крейсера. А в 12.30 японские корабли вышли из зоны огня, прекратив обстрел крепости.
Таким образом, успешное отражение удара японского отряда кораблей стало возможным благодаря решению двух главных задач: дезорганизации радиопомехами каналов управления огнем корабельной артиллерии противника, с одной стороны, и обеспечению устойчивого функционирования собственной системы управления, с другой. Отсюда следует, что бой под Порт-Артуром 2 (15) апреля 1904 года не просто открыл эпоху РЭБ в военном деле, но и явился прообразом радиоэлектронной борьбы в современном ее понимании. После описываемого события применение радиопомех прочно вошло в боевую практику русского флота. Вскоре радиоподавление, наряду с радиоразведкой, стало даже основной формой использования станций беспроволочного телеграфа на эскадре. Это потребовало и введения специального регламента, поскольку близкое расположение кораблей при стоянке в базе создавало угрозу выхода из строя приемников в случае внезапного начала постановки радиопомех одним из кораблей.
Броненосец “Цесаревич”
В частности, приказом временно исполнявшего должность командующего ПортАртурской эскадрой контр-адмирала Витгефта В.К. от 8 мая 1904 года вахты радиоразведки были оставлены только на флагманском корабле эскадры броненосце «Цесаревич» и на береговой станции в районе Золотой горы. На всех остальных кораблях эскадры предписывалось входные цепи приемников иметь разомкнутыми. При этом передающая станция броненосца «Цесаревич» находилась в немедленной готовности к постановке радиопомех, а контроль за радиосвязью японцев в период постановки помех возлагался на приемную станцию Золотой горы.
Значительную роль в утверждении взглядов о важном месте радиоэлектронной борьбы в боевых действиях на море сыграло и печально известное Цусимское сражение между силами 2- й и 3-й Тихоокеанских эскадр (вице-адмирал Рожественский З.П.) и японским флотом (адмирал Х.Того). Цусимское морское сражение 1905 г. – сражение между русской эскадрой и японским флотом 14-15 (27-28) мая у острова Цусима. В итоге Цусимского сражения русская эскадра потеряла 8 эскадренных броненосцев, 1 броненосный крейсер, 1 броненосец береговой обороны, 4 крейсера, 1 вспомогательный крейсер, 5 миноносцев и несколько транспортов. 2 эскадренных броненосца, 2 броненосца береговой обороны и миноносец сдались в плен. Крейсера «Аврора», «Олег», «Жемчуг» прорвались в Манилу, миноносец «Бодрый», транспорты «Свирь» и «Корея» – в Шанхай. Японцы потеряли 3 миноносца потопленными и свыше 10 поврежденными. Конкретные обстоятельства сражения, особенности развертывания японского флота позволяли рассчитывать на существенный боевой эффект от проведения мероприятий радиоэлектронной борьбы. Однако Рожественский З.П. не использовал имевшиеся возможности. Он, в частности, так и не решился на создание радиопомех даже в ситуации, когда их необходимость, по свидетельствам многих офицеров русской эскадры, стала очевидной. Следует все же заметить, что в ходе сражения командиры ряда кораблей осуществляли подавление радиосвязи японцев по собственной инициативе. Документы подтверждают это в отношении броненосца береговой обороны «Адмирал Сенявин» (командир капитан 1 ранга Григорьев С.И.), крейсеров «Дмитрий Донской» (командир капитан 1 ранга Лебедев И.Н.) и «Изумруд» (командир капитан 2 ранга Ферзен В.Н.), а также эскадренного миноносца «Громкий» (командир капитан 2 ранга Керн Г.Ф.). Хотя эти отдельные эпизоды уже не могли повлиять на исход сражения в целом, крейсеру «Изумруд» удалось первым прорваться через неприятельские боевые порядки и дойти до русских берегов.
Сразу после окончания русско-японской войны причины и обстоятельства Цусимской трагедии стали предметом особого рассмотрения специальной комиссии, созданной при Главном морском штабе под председательством Колчака А.В. При этом самым внимательным образом анализировались и вопросы применения радиопомех. Выводы комиссии в этой части были совершенно конкретны: «Адмиралу Рожественскому надлежало, как только он был открыт японцами, сделать все возможное, чтобы нарушить радиотелеграфную связь между отрядами противника. Японцы, дабы не упустить нашей эскадры, были принуждены рассеять свои силы по большому пространству, и радиотелеграфная связь являлась существеннейшим элементом их сил. Нарушение этой связи радиостанциями нашей эскадры, шедшей соединенно и поэтому не столь нуждавшейся в радиотелеграфе, было тем преимуществом нашей эскадры, которым грех было не воспользоваться. Это было бы ударом по слабому месту противника. Несколько мощных, умело примененных радиотелеграфных станций на русской эскадре, нарушив связь между отрядами, сделали бы большее дело, чем десятки пушек». Эти выводы, и особенно последний из них, сравнивающий эффективность радиоэлектронной борьбы и боевые средства флота, заслуживают высокой оценки даже с позиций нынешнего времени.
Петровский А.А.
1907-1914 годы характеризуются как период общего подъема радиотехники в Российском флоте. В полной мере этот подъем коснулся и вопросов радиоэлектронной борьбы. В начале 1911 года статским советником Петровским А.А., преподавателем Николаевской Морской академии и Минного офицерского класса, были выполнены первые теоретические исследования в области радиоэлектронной борьбы, результаты которых он изложил в своей статье под названием «При каких условиях возможно помешать противнику пользоваться радиотелеграфом». Статья, представленная 29 марта 1911 года к опубликованию в «Известиях Николаевской Морской академии», была направлена начальником академии в адрес председателя Морского технического комитета и дала основание для проведения в Российском флоте первых экспериментов в области радиоэлектронной борьбы. Эксперименты под руководством Петровского А.А. состоялись летом 1911 года на Черноморском флоте. В результате их проведения были впервые получены количественные оценки допустимой расстройки помехи и сигнала при подавлении «слуховой» телеграфии. В ходе этих экспериментов Петровский А.А. также использовал помехи в виде сплошного тире, ряда точек и беспорядочно передаваемых знаков. Было установлено, что, при прочих равных условиях, использование помехи в виде беспорядочных сигналов обеспечивает заданную эффективность подавления при наименьшем соотношении интенсивности помехи и сигнала. Таким образом, Петровский А.А. в результате своих экспериментов 1911 года вплотную подошел к одному из важных вопросов теории радиоэлектронного подавления – вопросу «оптимальной помехи».
В октябре того же 1911 года соответствующим циркуляром основные результаты экспериментов были доведены до специалистов на флотах и в последующем использовались при разработке способов радиоподавления и защиты от помех противника. С 1913 года вопросы радиоэлектронной борьбы заняли прочное место в повседневной практике боевой подготовки Российского флота. Особенно активно они отрабатывались на Балтике, где командующий флотом адмирал Эссен Н.О. собрал вокруг себя немало грамотных офицеров, прошедших суровую школу русско-японской войны. Среди окружения адмирала Эссена Н.О. в первую очередь следует выделить 2-го (радиотелеграфного) флагманского минного офицера штаба командующего флотом старшего лейтенанта Ренгартена И.И. (в дальнейшем капитан 1 ранга, начальник оперативного отдела штаба флота, после 1917 года преподаватель Морской академии) и начальника службы связи флота капитана 1 ранга Непенина А.И. (будущий вице-адмирал, командующий флотом Балтийского моря, трагически погиб в марте 1917 года). Обладая бесценным боевым опытом, эти офицеры в полной мере сумели реализовать известный принцип воинского обучения «учить подчиненных тому, что необходимо на войне».
Ренгартен И.И.
К примеру, проведение учений по радиосвязи обязательно планировалось с созданием радиопомех «противником». Для создания помеховой обстановки специально выделялся один из кораблей соединения. Так в кампанию 1913 года на флоте впервые был опробован и внедрен метод радиопереговоров по «розе волн». Сущность нового метода заключалась в использовании корреспондентами двух радиоприемников, скоммутированных для одновременной работы от судовой антенны (так называемый «дуплекс-прием»), и применении для связи заранее составленных таблиц длин волн, или «розы волн» (термин того времени). Время действия соответствующей «розы волн» устанавливалось старшим начальником. С наступлением назначенного времени передающие станции и один из приемников на всех кораблях настраивались на волну № 1 введенной в действие «розы волн». При этом второй приемник на каждом корабле настраивался на волну № 2 данной «розы». В случае нарушения помехой «противника» радиосвязи на волне № 1 корреспондент, не принявший радиограмму на этой волне, уведомлял о происшедшем другого корреспондента на волне № 2, одновременно перестраивая первый приемник на волну № 3. Факт ответа любого из корреспондентов на волне № 2 служил сигналом к немедленному переходу в радиопереговорах на данную волну и перестройке первого приемника на волну № 3 действующей «розы волн». В дальнейшем работа продолжалась на волне № 2 до тех пор, пока снова не появятся помехи. С обнаружением же помех производилась очередная перестройка приемников. И так далее, пока действует данная «роза волн».
Интенсивно отрабатывались на флоте и непосредственно вопросы радиоподавления. Так, инструкцией по радиотелеграфу для тактической группы из трех и менее кораблей, а также для одиночного корабля подавление радиосвязи предписывалось производить прицельной по частоте помехой путем передачи заранее заготовленного произвольного текста, с короткими паузами для контроля за действиями подавляемой станции. Для четырех и более кораблей, идущих в сомкнутом строю, наиболее целесообразным считалось создание заградительной по диапазону частот помехи. Организация постановки такой помехи предусматривала выделение каждому из кораблей своего поддиапазона, в пределах которого им создавалась как бы скользящая по частоте помеха путем перестройки передатчика через каждые 15 секунд на новую частоту (длину волны), отстоящую от предыдущей на величину, не превышающую значения максимально допустимой расстройки. При этом размеры поддиапазонов выбирались из расчета, чтобы иметь 3-4 частоты (длины волны) для каждого из кораблей.
Создание помехи начиналось по специальной команде сразу всеми кораблями и заканчивалось в строго определенное время. Для контроля за эффективностью помехи специально выделялась станция одного из кораблей соединения. Этой станции предписывалось контролировать равномерность «накрытия» помехой всего диапазона частот и, в случае выявления «разрывов», устранять их своим передатчиком. Впоследствии было признано целесообразным иметь еще один корабль, радиотелеграфная станция которого использовалась бы для общего руководства созданием радиопомех. Немаловажное значение для достижения учебных целей проводимых тренировок и дальнейшего совершенствования приемов и способов создания радиопомех имело составление ее участниками отчетных материалов с последующим представлением их в вышестоящий штаб для разбора и анализа результатов.
Способы создания радиопомех отрабатывались не только в ходе специальных тренировок по радиосвязи, но и при проведении тактических учений и маневров. Например, в ходе маневров Балтийского флота кораблями эскадры, находившимися в южной части Балтийского моря и обозначавшими основные силы германского флота, была организована постановка заградительной помехи. Эта помеха полностью подавила радиосвязь кораблей 1-й минной дивизии, развернутых в завесу между материком и о. Готланд с задачей донести по радио об обнаружении, составе и движении «противника». И, как показал проведенный разбор, ни одна радиограмма от кораблей завесы не была принята и разобрана.
Дальнейшее развитие в эти годы получила и радиоразведка. Уже к 1909 году на Черноморском флоте под руководством будущего начальника службы связи флота Кедрина В.Н. было организовано систематическое наблюдение за работой иностранных радиостанций, определение их национальной принадлежности и местоположения. Кроме того, осуществлялся сбор и анализ информации о радиооборудовании на театре. Перед началом Первой мировой войны аналогичная работа стала регулярно проводиться и на Балтике. В частности, приказом начальника службы связи флота было установлено расписание прослушивания радиопередач иностранных радиостанций береговыми постами службы связи с несением на них специальной радиовахты.
В это же время в ряде стран начали разрабатываться специальные средства радиоразведки и радиопеленгаторы. Радиоразведывательные станции, созданные в тот период, использовались первоначально для наблюдения за своим радиообменом с целью пресечения нарушений установленного режима радиопереговоров, а впоследствии для перехвата радиопередач противника. Первые радиопеленгаторы, сконструированные в России в 1914 году Ренгартеном И.И., состояли из радиоприемника и рамочных антенн. В 1915 году рамки были заменены двумя вертикальными петлеобразными антеннами, подключенными к радиоприемнику через гониометр. Эти радиопеленгаторы позволяли определять направление на работающий радиопередатчик с точностью до 2°.
Радиоразведка и радиопомехи в Первой мировой войне
Более интенсивно радиоразведка и радиопомехи начали применяться в ходе Первой мировой войны, разразившейся 1 августа 1914 года между двумя коалициями государств за новый передел мира и сфер влияния. В ходе Первой мировой войны из радиоэлектронной аппаратуры применялись только средства радиосвязи, явившиеся объектами радиоразведки и радиопомех.
Радиопомехи создавались с целью нарушения радиосвязи между штабами армий, корпусов и некоторых дивизий, а также между военными кораблями. Помехи радиосвязи применялись в ходе боевых действий военно-морских сил и сухопутных войск эпизодически, так как воюющие стороны отдавали предпочтение перехвату радиопередач, а не их срыву. Для создания помех использовались обычные средства радиосвязи, а в германской армии специальные станции радиопомех. В комплекте немецких станций радиопомех, кроме передатчиков помех, имелись радиоприемные устройства, обеспечивающие радиоперехват и наведение передатчиков радиопомех на цели.
Радиоразведка получила значительно большее развитие, чем радиопомехи. Этот новый для того времени вид военной разведки позволял без непосредственного соприкосновения с противником добывать ценные сведения о его группировке, действиях и средствах управления. Основными источниками радиоразведывательных сведений являлись открытые радиопередачи. Успеху радиоразведки способствовали также многочисленные нарушения радистами элементарных правил радиообмена, радиодисциплины и передача по радио секретных приказов и распоряжений с применением несложных кодов и шифров.
Радиоразведка в Первой мировой войне была организована в русской, английской, французской, германской и австро-венгерской армиях. В русской армии для ведения радиоразведки при штабах армий были сформированы радиоразведывательные группы в составе двух станций по два радиоприемника в каждой. Одна из станций располагалась в районе штаба армии и следила за работой радиосредств противника, а другая занималась радиоперехватом. Возможности радиоразведки значительно возросли после того, как она начала использовать радиопеленгаторы, созданные в начале Первой мировой войны. Радиопеленгаторы как средство войсковой и морской разведки появились в армиях Великобритании, России, Германии и Австро-Венгрии в 1915-1916 годах. К середине 1916 года в русской армии насчитывалось 24 радиопеленгатора, действовавших по заданию штабов армий. Определяя месторасположение радиостанций, они помогали выявлять районы расположения штабов войсковых соединений и объединений, время и направление их перемещения. Используя данные радиопеленгования, радиоразведка получила возможность по типам, количеству и расположению радиостанций вскрывать группировку войск, ее изменения, а иногда и намерения противника. Так как в войсках тогда было мало радиостанций, их радиопеленгование практически всегда позволяло определять районы расположения крупных штабов, построение боевых порядков и направления выдвижения оперативных объединений и войсковых соединений. Поэтому, в ходе Первой мировой войны радиоразведка оформилась в самостоятельный вид военной и военно-морской разведки.
В середине Первой мировой войны делались первые попытки проведения радиодезинформации. Так, весной 1916 года командование западного русского фронта старалось скрыть направление подготавливаемого на март наступления, развернуло севернее Молодечно радиостанции, поддерживающие радиосвязь со штабами 4-й и 10-й армий. Немцы, разведав работу радиостанций, подтянули в этот район резервы. Но впоследствии раскрыв радиодемонстрацию с помощью воздушной разведки, они передали русским открытую радиограмму: «Пожалуйста не беспокойтесь, все это мистификация». Этот пример показывает, что радиообман может иметь успех только в сочетании с другими мерами введенияпротивника в заблуждение, проводимыми в боевых действиях.
Радиоэлектронная борьба, помимо сугубо военных, находила применение и в политических целях. В докладе на заседании ВЦИК 10 (23) ноября 1917 г. В. И. Ленин говорил: “Мы имеем сведения, что наши радиограммы доходят в Европу. Так, наша радиотелеграмма о победе над Керенским была перехвачена австрийским радиотелеграфом и передана. Германцы же посылали встречные волны, чтобы задержать ее”. Так понимал суть радиоэлектронной борьбы классик марксизма-ленинизма. Такая ситуация сохранялась и во времена гражданской войны. Когда мятежным кронштадтским фортам “Красная горка” и “Серая лошадь” стало необходимо установить связь с зарубежьем, их передачи “забивались” излучением передатчиков корабельных радиостанций с судов Балтийского флота, верных большевикам.
Основные характеристики способов создания радиопомех в Первой мировой войне:
После окончания Первой мировой войны в некоторых странах, особенно в Великобритании и Германии, проводились мероприятия по дальнейшему развитию средств и способов ведения радиоразведки и создания радиопомех. Разрабатывались радиоприемники с панорамным обзором, радиопеленгаторы; формировались подразделения и части радиоразведки; начались исследования по созданию средств радиопомех. Учитывая возросшие возможности радиоразведки, в вооруженных силах отрабатывались и внедрялись способы ее обмана и радиомаскировки. В сочетании с другими мерами маскировки и введения в заблуждение радиодезинформация способствовала обману противника в боевых действиях.
Весьма успешно радиодезинформация была проведена, например, в 1939 году командованием советских войск в период боев с японскими агрессорами на Халхин-Голе. Маршал Советского Союза Жуков Г.К. так писал о результатах радиодезинформации: «…мы знали, что противник ведет радиоразведку и подслушивает телефонные разговоры, и разработали в целях дезинформации целую программу радио– и телефонных сообщений. Переговоры велись только о строительстве обороны и подготовке ее к осенне-зимней кампании. Радиообмен строился главным образом на коде, легко поддающемся расшифровке». Дальнейшие события и весь ход нашей наступательной операции показали, что особые меры дезинформации и маскировки, а также другие мероприятия по подготовке внезапной операции сыграли важнейшую роль, и противник действительно был захвачен врасплох.
Продолжение следует…